Глава 10 часть V
— Банши, — опасливо выдохнула Пэнси. — Но ведь они — потусторонние создания.Темно, холодно, одиноко, больно… Четвертый час ночи, а Малфой никак не мог покинуть ее пустую комнату. Она забрала с собой безмятежность, покой и сон. Забрала все его силы и надежду на то, что в его гребаной жизни мог бы быть хоть какой-то смысл. Дверь тихо скрипнула, но он даже не шелохнулся. Кажется, в этом чертовом доме сегодня никто не спал.
— Драко.
Малфой прикрыл глаза. Если бы это была она… Но он услышал лишь голос Пэнси, которая тем временем осторожно приблизилась к нему.
Интересно, она теперь тоже ненавидит его так же сильно, как и он ее?
— Мистер Берджес попросил найти тебя, — стараясь говорить как можно более сухо, вымолвила она. — Это срочно.
Какая ему теперь разница? Драко все также, сгорбившись, сидел возле окна, словно оглохший и потерявший ко всему интерес старик.
Пэнси нервно переступила с ноги на ногу.
— Здесь очень холодно, ты можешь простудиться.
Его устремленный в одну точку взгляд был способен заставить поверить, что он уже мертв. Но он вдруг разлепил сухие губы и тихо, с презрением прохрипел:
— Что, не терпится поскорей занять место моей мамочки?.. Лучше дождись отца и согрей его в большой, просторной постели.
Миг, и одна из ножек стула, на котором сидел Малфой, исчезла. Пэнси довольно проследила за тем, как он вместе со стулом оказался на полу, а потом, разъяренный, быстро вскочил на ноги и наставил на нее свою волшебную палочку.
— Ну и что ты сделаешь? Покалечишь меня за то, что я влюбилась в Люциуса?
— Дура, — выдавил он после некоторого молчания, на что Пэнси лишь покачала головой.
— Можешь больше не беспокоиться по этому поводу. Лучше скорее иди вниз, мистер Берджес хочет поговорить с тобой, — невозмутимость ее голоса была, скорее, напускной, но она отлично с этим справлялась.
— Этому старику давно следовало бы свалить отсюда. Он бесполезен, если не может приготовить противоядие.
— Однажды он приготовил противоядие, пока ты его не разбил, нарушив курс, — теперь она злилась. — А не уходит он, потому что боится… ее.
Несколько секунд Драко угрюмо и непонимающе вглядывался в ее лицо, а потом просто обошел ее, проследовав вниз, в гостиную. Он был сосредоточен и собран, а его взгляд внимательно следил за любым движением старика.
— Почему ты сказал, что боишься ее? Ты знаешь, где она?
Берджес спокойно взглянул на него, отрываясь от рассматривания пляшущих языков пламени в камине.
— Так, значит, чистокровный отпрыск увлекся маглокровкой? — скрипнул он с толикой язвительности. — Отпрыск Упивающегося, — его змееподобные, тонкие, морщинистые губы растянулись в ухмылке. — Какая ирония по отношению к отцу, который потерял жену, выслуживая у Темного Лорда.
— Заткнись! Ты не знаешь, из-за чего она умерла.
Берджес рассмеялся. Он был далеко не единственным, кто, основываясь на такой полуправде, всей душой ненавидел оставшихся Малфоев. Хотя бы за то, что им вновь удавалось выкарабкиваться сухими из воды.
Драко едва сдерживал себя в руках, когда речь заходила о его матери. Ему хотелось врезать по его наглой ухмыляющейся физиономии, но в этот миг вся гостиная наполнилась ужасным гулом — затряслись стекла в окнах, мелкие фарфоровые изделия на каминной полке, люстра… И самым жутким был холод, который принес с собой этот словно бы потусторонний вой.
Вниз по лестнице тут же сбежала перепуганная Пэнси.
— Что это было?
— Это то, о чем я хотел предупредить вас. Это она, — поворачиваясь к окнам, ответил Берджес. — И она злится.
Малфой застыл на месте. Она… Она здесь… Его сердце в миг перестали сжимать стальные обручи тоски, а грудь наполнилась воздухом.
— Она уже обернулась?.. — потрясенно спросила Паркинсон. — Она банши?
Теперь старик стал мрачнее и серьезнее.
— Сомневаюсь, что она успокоится, пока не заберет чью-то жизнь. Поэтому до утра лучше оставаться в доме.
— О чем ты говоришь?! Она не может никого убить, — зло возразил Малфой, однако все внутри него похолодело от страха. Он купил у этого старика слишком опасное проклятие, и слишком много в нем теперь от нее самой — Гермионы — скорбящей и одинокой. Что же он наделал?..
— Зато банши может.
— Банши, — опасливо выдохнула Пэнси. — Но ведь они — потусторонние создания.
— Верно, — кивнул Берджес. — Ни души, ни жизни… прежней, — он искоса поглядел на нее. — Вряд ли ее сердце еще бьется.
Нет. Нет, нет, нет. Пожалуйста, нет! Она не может умереть. Вот так — от него. Драко тревожно поглядел в окно. Должен быть выход. Должен, черт побери!
— Не подходите к окнам! — вдруг одернул его старик.
— Почему? — рявкнул он, все же остановившись.
— Потому что она знает, что это сделали вы, мистер Малфой, — это было сказано с каким-то даже злорадством и издевкой. Так, словно для него наконец восторжествовала справедливость. — Так уж устроено мое проклятие, сэр. Она будет помнить лишь боль, причиненную ей в этом доме.
— Значит, это твоя месть? Так ты планировал расквитаться с подобными мне покупателями? Сначала мы проклинаем своих жертв, а потом они убивают нас?
— Мерлин, я даже не знаю, что из этого хуже, — яростно выпалила Пэнси. — Я… просто поверить не могу, что ты добровольно связался с этим человеком, Драко! Что ты так жестоко хотел наказать Гермиону!
Малфой молчал. Все внутри него было сплошной болью и хаосом. Да, он виноват, он во всем виноват, он один. Именно он принял решение, переступил черту дозволенного… Он ошибся. И большую часть времени, которую Гермиона проводила в особняке, он стремился лишь завоевать ее внимание любым способом, позабыв об этой роковой ошибке, отодвинув ее на второй план.
— Что будет, если она увидит меня? — стальным голосом спросил он.
— Она заплачет, — ответил Берджес. — Но лишь только ее слезинка коснется земли, она непременно заберет с собой. Утащит в мир иной.
— Вы больны, — качая головой, лепетала Пэнси. — Вас нужно было бросить в Азкабан за изготовление и распространение подобных ядов!
В комнате раздался его скрипучий смех, а затем она вновь наполнилась страшным воем банши, выжидающей снаружи своего часа.(кликаем на цитату)