там, где скрываются сказки

Это не могло продолжаться долго. И это было известно ей еще до того, как все внутри нее стало безвозвратно тянуться к нему, подобно всему живому на земле, что тянется к свету...Это не могло продолжаться долго. И это было известно ей еще до того, как все внутри нее стало безвозвратно тянуться к нему, подобно всему живому на земле, что тянется к свету.
Гермиона взглянула на часы и, вздохнув, отложила фолиант из библиотеки Малфой-мэнора — пора было принимать зелья.
Оковы реальности были слишком тяжелы. Драко никогда не говорил ей о том, что чувствует, и он был прав — это бы не привело ни к чему хорошему. Ведь что бы он сказал? Что эта связь ему необходима? Возможно. Гермиона чувствовала это. Но… Временно необходима. Она повторяла себе это каждый день, словно бы готовясь к чему-то, потому что она слишком устала от боли неожиданных потерь.
Наконец подошел черед последнего снадобья, но она не спешила его принимать. Наоборот, стала задумчиво рассматривать волшебную жидкость, которой оставалось уже совсем немного в небольшом прозрачном сосуде. Помнится, Мириам Страут, целительница больницы Святого Мунго, не прописывала ей это зелье… Нет, его велел принимать Драко и поначалу очень беспокоился, выполняет ли она его указ. Он сказал тогда, что и это зелье ей также рекомендовали целители, но не так давно, явившись на консультацию, она убедилась, что это была ложь. Драко скрыл от нее что-то, но ее это мало удивило. Тем не менее, она непременно должна выяснить правду или определить, можно ли ему доверять. За то время, сколько она принимала зелье, с ней не случилось ничего плохого. Да и в последнее время, находясь рядом с Драко, она чувствовала себя намного лучше и, казалось, недуги отступают. Гермиона и оглянуться не успела, как Малфой стал для нее чем-то вроде светлых точек, выступающих из мрака, как бы вырванным уголком из огромной картины, которая вся погасла и исчезла, кроме этого только уголочка. И с болью в сердце она признавала, что даже любовь к Чарли не могла заставить ее улыбаться, оставаясь наедине с собой.
Повертев зелье в руке еще немного, Гермиона вздохнула и сделала маленький глоток, как и всегда, начиная с того дня, когда оно появилось в ее жизни.
Все эти мысли вновь повлекли за собой привычное, болезненное чувство вины перед Чарли. Он, как никто другой, достоин ее безраздельной любви, а вынужден терпеть ее ложь. Гермиона чувствовала — он догадывается, но из последних сил стремится верить ее словам. Боже, как она может обманывать этого невинного ребенка?
Она знала, что рано или поздно придется горько заплатить за этот грех, и мысли вновь вернулись к тому, что это не может продолжаться долго. Как ни крути, судьба расставит шахматные фигурки в виде их покореженных жизней так, как ей будет угодно, и тогда уже Гермионе придется платить по счетам. С каждым днем она чувствовала это все ясней и отчетливей, будто приближение чего-то опасного неизбежного.
Нет. Пока не поздно, она не должна больше обманывать того, кто так любит и со всей своей наивной детской преданностью заботится о ней.
Дверь в ее спальню с грохотом ударилась о стену, и, вздрогнув, Гермиона увидела на пороге судорожно дышащего Малфоя. Аристократичные черты лица были искажены яростью и болью, а леденящий душу безумный взгляд метался по комнате — весь его вид был таким, словно его лихорадило.
— Что с тобой случилось? — воскликнула Гермиона, не осмеливаясь приблизиться.
Ее голос словно бы втянул его в реальность, заставив вынырнуть из пучины собственного гнева, и Малфой сфокусировал на ней свой взгляд.
— Что с тобой случилось… — вновь повторила она, но уже едва слышно.
Драко сглотнул, все также тяжело вдыхая и выдыхая воздух, и, закрыв дверь, приблизился к ней.
— Помоги мне, — казалось, взмолился он.
«Потому что ты моя единственная надежда, что в этом гребаном мире есть крупица чего-то светлого...»
— Гермиона... — он обнял ее, и она почувствовала рывок трансгрессии. Миг, и они очутились в лесу.
«…А я отчаянно стремлюсь к этому, как измученный жаждой путник стремится окунуть лицо в воду ручья…»
Беспокоясь, Гермиона робко дотронулась до его щеки, и в мгновение ока перед ней оказался красивый волк. Он стрелой сорвался с места, оставив Гермиону. В каком-то порыве она бросилась следом, но, разумеется, ей было не угнаться за ним.
«…Из-за тебя я бросил ему вызов. Всем своим потомкам. Но не жалею об этом, потому что ты стоишь того, Гермиона...»
Он обогнул небольшую поляну, делая круг. Запыхавшаяся Гермиона остановилась, обессилив, но продолжала внимательно и тревожно следить за светлой стремительной точкой вдалеке и совсем не чувствовала зимнего холода.
Волк возвращался обратно, и вот уже он мирно уронил голову на снег. Гермиона, не раздумывая, уселась рядом и, обхватив его туловище руками, склонилась к его теплой шерсти, сосредоточившись на том, как невероятно быстро стучало волчье сердце.
«Его сердце… Его жизнь, — пронеслось у нее в голове. — Только бы оно не останавливалось», — отчего-то подумалось ей.
Но ее чувства к нему не меняют картину под названием «реальность». Она приняла решение. И пусть Гермиона не осмелится поговорить с ним сегодня, она не изменит его.
Вернувшись в ее комнату, измотанный больше эмоционально Малфой растянулся на кровати, безмолвно уставившись в потолок, а сама Гермиона аккуратно прилегла на бок на противоположный край, протянув к нему правую руку. Ей было все ясно без слов. И все, что она могла для него сделать, она делала сейчас — просто была рядом.
— Гермиона, ты еще не видела… — тишину разрезал звонкий мальчишеский голос. Без стука Чарли радостно влетел в ее комнату и резко замер на пороге.
(кликаем прямо на цитату)
@темы: Банши, Новая глава, Коллажи/Картинки/Арты
Ааа, такой конец главы!!!
Зелье - это одна из интриг фанфика, поэтому я держу это в тайне.
Спасибо за отклик!
Мне осталось завершить последнюю часть 8 главы, и тогда она появится на поттер-фанфикшне, хогнете и сказках. Обновления на драмионе и фикбуке идут с запозданием, но с полной редакцией.